И последний текст этой серии, про депрессию. Я пишу только о том, что знаю, с чем работала (а значит, брала супервизию).

Реактивная депрессия: знакома всем. Самый простой и здоровый ответ психики на потерю. Реактивной она называется потому, что происходит как реакция на событие.

В норме реактивная депрессия развивается после шока (примерно три недели), и длится несколько недель.

Репперными точками считается три недели спустя, три месяца спустя, полгода и год после серьезной потери. Так волнами доходит осознание и принятие потери. В это время депрессивное состояние может усиливаться.

Реактивная депрессия нам «полагается» как психически здоровым людям в ответ на повредившие нас события. Я сейчас не ранжирую эти события, чтобы не вызывать вал вопросов, на которые сложно ответить в этом формате.

Вас уволили, вы расстались, вы получили тревожный диагноз, вам изменили, кто-то близкий заболел, кто-то дорогой вам умер, вы потеряли орган при операции или источник дохода, произошло еще что-то: психика реагирует спустя некоторое время подавленностью. Да, это то самое «лежит носом к стенке».

Тормошить лежащего не рекомендуется; присутствовать — да. Принести-унести, дотронуться до плеча и тд.

Еще раз повторюсь, что реактивная депрессия- это норма здоровой психики на потерю.

Говорить о ненорме можно тогда, когда реактивной депрессии нет. То есть человек не горюет, не подавлен, и живет так, будто ничего не произошло (потеряв близкого, например).

Или напротив, становится ненормально весел и активен.

В этих случаях можно говорить о т.н. «патологии горя». Так же называется и ситуация, когда реактивная депрессия не проходит и длится более нескольких месяцев.

Здесь следует обратиться к специалистам, если это вы или ваш близкий.

Реактивная депрессия — здоровый ответ психики на потерю. Чем сильнее механизмы отрицания и вытеснения, тем больше вероятность, что человек всеми силами будет избегать депрессивных ответов и, скорее всего, рано или поздно соматизируется (заболеет).

Поэтому потеря любого рода имеет право быть признанной и оплаканной. Только так может быть произведена работа горя. Реактивная депрессия позволяет отгоревать. Она лишает сил на обычную жизнь, чтобы мы могли заняться тем, что внутри.

Клиенты и участники группы «Новое сердце» признавались, что им очень важно было разрешить себе больше не улыбаться, даже если со времен потери прошло несколько лет.

(Группа «Новое сердце» проходит только вживую и работает с застарелым и непрожитым горем. В этом году ее не будет)

Ажитированная депрессия.

Встречалась мне в практике всего один раз.

Здесь психика отвечает на череду повреждающих событий повышенной активностью, заглушающей осознание потери. Следовательно, не происходит работы горя, нет принятия потери, нет фазы подавленности.

Человек становится ненормально производительным так, что в итоге рано или поздно летит тело. В списках дел может быть помещены непременно веселье или удовольствие, как обязательный пункт.

Представьте себе ежедневник, где в день 28 дел. И так неделя за неделей. Нет секунды, чтобы услышать себя. Дело может кончится плохо — от гипертонического криза до попытки суицида. Так как вытесненное никуда не делось.

Специалисты обычно останавливают ажитацию, назначая антидепрессанты, нормализуя сон и успокаивая режим.

В здоровой норме при хорошем лечении Ажитированная депрессия переходит в обычную реактивную и потом проходит. Работа горя возможна, когда себя слышно.

Этот вид депрессии я в своей практике не распознала, но пожаловалась на супервизии психиатру, что клиент потерял всех близких, а плачет только о кошке, и при этом выглядит как фотомодель.

(При реактивной депрессии нет сил обычно толком расчесаться).

Она насторожилась, попросила пригласить к себе. У человека уже начиналась гипертония, лопались сосуды в глазу, но при этом она активно двигалась на энергии, взятой взаймы у горя.

Поэтому ажитированная депрессия (иногда ее называют «весёлой» депрессией) опасна. Энергии много, но она пустая; а под нею — огромный пласт горя.

Человеческая психика феноменально пластична. «Я не плачу, потому что боюсь начать выть. Я не хочу это признавать, потому что не смогу жить».

Плакать не страшно. Выть иной раз крайне полезно. Наша психика способна переработать тонны боли и мы снова возвращаемся к жизни.

В этом состоит удивительный феномен человеческого мужества.

Разные виды депрессии может диагностировать и вылечить только специалист. Его зовут психиатр.

Апатическая депрессия.

Один из самых опасных видов депрессии. Характеризуется нарастающей апатией. Ключевая характеристика — нарастающая.

Если в реактивной депрессии апатия со временем снижается, то при апатической — растет.

Схлопывается социальная жизнь. Движение. Активность. Чувствительность. Нет сил помыться (нас учили, что сильный запах пота от клиента — повод заподозрить депрессию).

Я трижды видела ее близко. В одном случае у человека больше года не было сил на решение бытовых и социальных вопросов.

Во втором человек несколько месяцев лежал носом к стенке, ел и спал. Вставал только на работу. Мы встретились на этапе «сложно стало спускаться в метро».

В третьем человек перестал мочь выходить из дому. Силы оставались только на интернет (Позже это стало знакомо и мне).

Апатическая депрессия может характеризоваться набором веса; напротив, похудением (сил нет есть), равнодушием к состоянию тела; неприятием любых контактов.

Сложность лечения заключается в том, что в этом состоянии нет сил обращаться к специалистам.

Троих моих подруг я из нее выдернула, заподозрив неладное. Я была очень настойчивой.

Взять в прямом смысле за руку и отвезти к доктору; дать на него денег и просто дать денег; пригнать клининг или самой убраться.

Теперь, когда я сама побывала там внутри, могу сказать, что нет сил принимать решения. Никакие. Встать со стула — это тоже решение.

Когда я вела блицприемы в пандемию, то много зачатков апатической депрессии я видела у запертых в странах людей. Особенно страдали клиенты из Канады, Франции и Британии: там был запрещен вылет из страны.

Тут очень важно, если помогать вам некому, добраться хоть до какого-то специалиста.

Абулия — крайнее проявление АПД, требующее немедленной госпитализации. (Я не встречала в практике ни разу). При абулии человек перестает вставать даже в туалет и ходит под себя.

В состоянии тяжелой и НАРАСТАЮЩЕЙ апатии обратиться за помощью сложнее с каждой неделей. Поэтому апатическая депрессия требует жесткого правила: сообщить о вашем состоянии как можно большему количеству людей.

«У меня нет сил встать. Нет сил выйти на улицу. Нет сил работать. Нет сил сварить/заказать еду. Нет сил общаться. Отвечать на вопросы. Вообще говорить».

Она очень опасна. Сообщите о таком своем состоянии тем, кто может вам непосредственно помочь: прийти, вымыть посуду, связать вас с врачом.

Основное отличие апатической депрессии от реактивной (и там и там нет сил) в том, что

— при реактивной вы полежали и встали. Недели через три, но жить захотелось, есть захотелось, смеяться захотелось. Апатия проходит.

— при апатической с каждой неделей все меньше и меньше сил. Апатия нарастает. Все меньше того, что вы способны делать.

Лично я перестала выходить из квартиры, а потом заходить на кухню. Нарезать себе помидор стало огромной задачей.

А потом и собрать силы, чтобы достать его из пакета. Если бы не помощь моей тамошней Ксюши, я бы и не ела.

У меня есть один критерий, что дело плохо: я не могу запустить стиральную машинку. Залить гель, закрыть и нажать кнопку.

А развесить постиранное и вовсе проблема.

Поэтому, когда я сейчас развешиваю белье, напевая, я понимаю, что дело идет на лад.

Знаете, какие благоприятные признаки, что вы восстанавливаетесь?

Слезы. Вы снова можете плакать. При этом виде депрессии не хочется плакать. Это же тоже труд. Да и о чем? Все равно же всё. Просто сил нет.

И злость. Помню, как одна клиентка, которую мы вместе вели с психиатром, с апатической депрессией, впервые потребовала книгу жалоб и накатала жалобу в какой-то конторе.

«Дело идет на лад», — обрадовалась коллега.

Теперь, когда вы нашли у себя все, включая родильную горячку, важно знать: это состоянии сложно перепутать с просто усталостью, выгоранием и тд. Потому что оно серое, беспросветное, длинное и нетрудное: оно никакое.

Возникнуть может как ответ на череду сложных ситуаций. Ситуации разрешились и как-то закончились, а через год накатило: такое тоже бывает.

Есть еще эндогенная депрессия. Нипочему. Так родился. Таковы нейроособенности. Бывает редко.

Медикаментозная поддержка пожизненная или многолетняя и делает жизнь качественной.

Сухая депрессия: плакать невозможно, хотя есть о чем. Бывает разновидностью реактивной депрессии, так же как и «слезливая» депрессия. Там человек просто плачет от всего. Я не вижу, чтобы их выделяли в отдельные виды, как апатическую или ажитированную. Скорее, это гормональные способы ответа на событие.

От просто «не могу плакать» или «плачу по пустякам» отличаются тем, что эти состояния могут длиться годами.

И, наконец, моя любимая соматизированная депрессия. Болеют стойкие оловянные солдатики.

Когда депрессия маскируется под любую болезнь. Лечат болезнь, симптом, боль, ищут причину обострений- не находят.

Мне ее ставил не психиатр, а терапевт после консилиума. Я хромала, болела спина, были костыли.

Неоплаканная, а главное, непризнанная потеря + губительная для меня гиподинамия и готово: несколько лет костыли возле кровати.

Разновидность соматизированной — маскированная депрессия. Симптом не один, а разные, блуждающие.

На этом все, что я знаю и с чем хоть раз имела дело.

Диф диагноз со следующими расстройствами состояния может поставить только специалист:

ПТСР: не берется антидепрессантами. Лечится быстро и хорошо с помощью emdr метода. Симптомы могут быть схожи в области панических атак и высокой тревоги.

БАР 2 типа: характеризуется высокофункциональными и крайне дисфункциональными этапами. Антидепрессантов, как правило, недостаточно.

Генерализованное тревожное расстройство: мало имела дело с ним. Но там больше энергии, которую питает тревога. Делает человека дисфункциональным: сложно понять порой, как сделать простые вещи, так как силы уходят на подавление тревоги. Как правило, сочетается и с депрессивным.

Депрессия НЕ является расстройством психики и расстройством личности. Это расстройство состояния. Биохимическая, нейрофизиологическая история.

Расстройство срединной фазы сна — когда вы просыпаетесь несколько раз ночью.

Расстройство сна вообще — когда вы не спите (то, с чем я до сих пор справляюсь, однажды расхотев спать)

Расстройство аппетита — в любую сторону

Ухудшение краткосрочной памяти (забываете слова)

Суицидальные мысли (зачем вообще жить, хорошо бы счас прям помереть)

Ощущение изолированности от всех (я отдельно, другие отдельно)

Дереализация: как будто все во сне или за стеклом, как будто я на самом деле ничего не чувствую

Деперсонализация — как будто я не я, а кто-то другой или меня словно нет

— каждый из этих симптомов, даже если он у вас один, могут указывать на то, что ваше состояние расстроилось.

Не вы сами, не ваша прекрасная личность, не ваша жизнь. А биохимия, крошечные нейромедиаторы устали, спотыкаются и не несут радостно вкусный балансирующий коктейль в вашу кровь.

Дело в любом случае поправимое.

И самое главное, что я хотела бы сказать. Пандемия как специалиста научила меня тому, что самое страшное — это изоляция. Зум не помогает. В присутствии другого живого человека наша ЦНС начинает «разглаживаться», мы даже дышим лучше.

За 9 месяцев, проведенных в Испании с марта по декабрь 2020 года я не обнимала ни одного человеческого существа. Только котиков, дай им Бог здоровья.

Потом прилетела в Москву. А тут живые люди. Обнимают. Ходят. Смеются. Только тот, кто жил в пандемию в наглухо запертой Европе в одиночку, только тот поймет, о чем я. В России вы такого не видели.

Думаю, в моей развернувшейся депрессии не последнюю роль сыграла вот эта пандемийно-эмигрантская изолированность.

И еще важно.

Я в цеху. Мне легко найти любого специалиста. Но:

• ни один мой психолог не заподозрил у меня депрессию, так хорошо она маскировалась
• мне пришлось обратиться к трём неплохим психиатрам, пока мне не поставили точный диагноз
• назначенное лечение и диагнозы поначалу были мимо

Ищите, ищите специалистов, пока не найдете того, кто вам действительно поможет.

На этом позвольте откланяться. 5.25 утра. Я беспощадно юзаю свою бессонницу для пользы дела, как видите, но скоро я на нее наябедничаю и буду спать.

Обнимаю всех, на вопросы отвечать не хочу. Диагнозы ставить не видя человека дело плохое; моя задача была познакомить вас с такой дамой как депрессия. Но ваши истории излечения и помощи себе крайне приветствуются.

И напоследок приведу любимую цитату не помню кого:

— депрессия лишает нас эйфории и наконец дает твердую почву под ногами.

«У меня сейчас вот столько-то сил. Я больше не хочу улыбаться. Мне нужна помощь, забота и покой».

Согласитесь, это та правда, которая может случиться с каждым из нас.

Читать по теме

Представьте себе тоненькую мембрану, которая, приоткрываясь, выпускает в кровоток коктейль из эндорфинов, дофамина, серотонина, адреналина, и проч. Примерно как каракатица выпускает облачко чернил в воду. Эта мембрана принадлежит гипофизу, а коктейль несется по сосудам, приводя нашу нервную систему в порядок и БАЛАНС. Уравновешенность — вот что дает бесперебойный регулярный вброс такого коктейля в кровь. Это маленькая собственная фабрика по выработке химических и немного наркотических веществ.

Когда человек начинает принимать наркотики, этот собственный «фабричный» коктейль начинает восприниматься как обедненный. То же самое происходит при приеме энергетиков. Собственный адреналин кажется слабым. Тогда становится нужна гиперстимуляция, все больше и больше.

А что происходит при депрессиях? В норме, приоткрываясь и вбрасывая коктейль, мембрана терпеливо ждет, пока последние молекулы извергнутся и станут частью общего кровотока. Потом закрывается. Но иногда в силу определенных обстоятельств, а порой и без них, мембрана закрывается слишком рано, забирая с собой остатки недовброшенного коктейля.

ПРОИСХОДИТ ОБРАТНЫЙ ЗАХВАТ этого коктейля, хлюп — и всосалось обратно, и мы недополучили обычную норму.

Антидепрессанты помогают мембране «дождаться» выброса в прежнем открытом режиме, подавляя ее преждевременное закрывание. Таким образом, наш с вами коктейль целиком попадает в кровоток и включается в нормальное функционирование нас как сложной системы, регулируя и балансируя. Это и есть его задача, коктейля. Теперь стали понятнее слова «ингибиторы обратного захвата»?

Примерно так, очень грубо и без нюансов, можно описать дисфункцию «поломанной» мембраны и починяющий эффект таблеток.

Поэтому я пожимаю плечами, когда говорят об антидепрессантах, как о чем-то, что влияет на настроение и на личность; и о депрессии — как о настроении или недостаточной проработанности. При депрессиях ломается биохимия, а не настроение, антидепрессанты налаживают работу гипофиза, а не несут в себе наркотических веществ и не заменяют наши природные дофамины. «А вдруг я привыкну и подсяду», — говорят напугано. Ну вот это все равно что не налаживать унитаз, потому что вдруг привыкнешь и подсядешь на то, что он нормально смывает.

Я мало знаю об антидепрессантах и работе гипофиза, мало знаю о депрессантах нового поколения, не все знаю о ноотропах, транквилизаторах, нейролептиках. Это не моя профессия. Но моя задача — остановит поток лживых обвинений, невежества и искажений, которые я слышу на протяжении 12 лет моей практики в сторону медикаментозной поддержки при расстройствах состояния. При работе с ними я беру супервизии у психиатров и держу с ними связь по клиенту.

Очень важно знать:

• не сразу встречаешь грамотного и хорошо подготовленного психиатра. Такого, который бы знал, что именно с вами происходит и что именно вам НЕ подойдет. И это стоит того, чтобы его упорно искать.
  
• в 9 случаях из 10 даже очень хороший специалист будет менять что-то вам в назначениях: дозу, время приема, сочетание препаратов или сам препарат; это нормально в начале лечения и нормально это корректировать со временем в зависимости от ответа психики.
• хорошо подобранные лекарства делают лучше, а не хуже. Препарат не подходит, если наступает непреодолимая сонливость, оглушенность, возбужденность, слезливость, если вы чувствуете как «сквозь стену» или как «сквозь подушку», если на нем вы не можете работать, водить автомобиль или теряете координацию. Но практически при всех препаратах в первые дни бывает какая-то фигня. У меня была на одном — замешательство и слезы, на втором — тошнота. Здесь важно, чтобы была связь с доктором, который что-то поправит или скажет — это нормально, потерпите.

  Я стараюсь не иметь дела с теми, кто говорит «мне доктор назначил, я погуглил побочку и пить перестал». Побочки есть у всех. Но если вы не доверяете доктору, зачем вы обращаетесь? Я не гуглю назначенное, хватает ума. Если побочка будет, будем разбираться.

• обычно препараты имеют накопительный эффект. Нормально начинают работать через 3-4 недели после первого приема. Например, я ощутила на себе, как вернулась моя отличная память, как ушли приступы паники, как тревога остается в рамках, а не превращается в приступы ярости, ажитации или слез.

Как специалист я много работала со случаями, когда психотерапия или консультирование не помогают: клиент упорно не идет к доктору, и поэтому все совместные усилия как в черную дыру, каждый прием начинаешь все сначала. Психотерапия при нелеченных депрессиях это как анекдоте про лося, ружье и воду «я пью, а напиться не могу. — Так у тебя же дырка!»

Надеюсь, про антидепрессанты немного стало понятнее и вы перестали думать, что в них содержатся наркотики.

Теперь посмотрите на меня: несмотря на то, что я близко к этой теме, я имею достаточно смирения, чтобы не считать себя умнее докторов. Если доктор регулярно НЕ помогает, я ищу другого. И, когда нахожу, я его слушаю, я с ним в контакте, я ему сообщаю, если что-то не то. Смирение — это знать свою меру, в частности, меру своей компетенции. Бесит, правда, огромное количество народу, которое «я погуглила и решила не пить». Ну так гугл пусть и лечит ваши преждевременные «обратные захваты».

Остальным респект и уважуха.

В остатке текста завтра расскажу про типы депрессий ровно столько, сколько видела, знаю сама и по каким брала супервизии.

Читать по теме

Текстов будет несколько, по очереди.

Сначала о своей истории:

В августе прошлого года, еще до отпуска во Франции, я начала цепенеть. Это заключалось в невозможности и нежелании заниматься чем-то еще, кроме как сидеть у компа. Я оживала, только когда работала, читала и серфила в сети.

Я перестала выходить из дома. Внутри будто выключили рычаг, который производил энергию.

Я вдруг обнаружила, что курю по 4 пачки в день. За сигаретами мне ходила помощница — я сама не могла себя заставить.

Система Glovo в Барселоне и Амазон ничуть не хуже московских, поэтому я ни в чем не нуждалась. Просто не было сил распаковать принесенную еду. Она часто так и стояла в прихожей.

Я испытывала отвращение к самой идее выхода из дома и движению. Я почти перестала выходить на террасу.

Началась группа про замуж и на два часа дважды в неделю меня будто включали обратно. Я снова становилась собой.

Потом я стала гуглить, сколько я проживу, если буду столько курить. Нагуглила, что должа была помереть на 2-3 пачках в день, а какой-то чувак, курящий по 4, жив, скотина, до сих пор.

Поняв, что я гуглю способы пассивного суицида, я нехотя обратилась к коллеге-психиатру. Нехотя — потому что нехотя я делала абсолютно все. Вставала со стула нехотя, нехотя шла в ванную, — все реже и реже, перестала заходить на кухню и готовить.

При депрессиях трудно включить стиральную машинку. Трудно принять решение нажать на кнопку. Невозможно порой целиком залезть под душ, это воспринимается как сложная работа. Сложно переодеться.

У меня был весь комплект: нарушение сна, суицидальные мысли, апатия высокого уровня, панические атаки, высокая тревога.

В сентябре я перестала хотеть спать. Просто ложилась, когда уже резало глаза от экрана.

Поэтому, погуглив про 4 пачки, я призналась себе, что мне «некуда жить» — я в прямом смысле не видела будущего и не хотела его. У меня только раз в жизни было нежелание жить, в декабре 2019, но об этом позже.

Доктор подробно расспросил меня, а у меня что- у меня все хорошо. Заработок быстро шел вверх, работа шла, я жила в городе-курорте у моря, отношения со всеми хорошие. Поэтому на «что случилось давно или недавно» я ответить не могла. Он прописал мне таблетки, прислал рецепт по вотсапу и мне дали антидепрессант.

Антидепрессант свалил меня как быка, на сутки — я проспала 25 часов как убитая, встала с ватой в голове и не стала его больше пить. У меня не осталось сил искать еще специалиста или менять схему приема.

4 октября везде погас интернет — помните, случился глобальный сбой? Мне некуда стало засунуть голову на несколько часов. И надо было ехать к ветеринару, меня беспокоил Мартын (спойлер: с ним все было хорошо). И я не смогла выйти из дома.

Вообще при необходимости выйти у меня начинались панические атаки до слез. Темные очки, так как я плохо переносила солнце. Маску, прямо до выхода из квартиры, в лифт нельзя без маски. Все это путалось в волосах, их надо было собрать в хвостик. Я не справлялась и редко, но отменяла выходы, потому что начинала задыхаться. Мне было сложно ждать лифт, сложно выходить из подъезда, сложно проходить мимо людей. Я выдыхала только в машине. Машина, мои группы и паркет — это три вещи, в которых я мгновенно и всегда прихожу в себя.

В общем, когда я поняла, что во мне больше нет чего-то главного, что отвечает за действия «подойти к двери, открыть и выйти» и даже святое — котик меня на это не сподвиг, — я поставила сама себе апатическую депрессию. Я наблюдала ее трижды у подруг — и много раз у клиентов. Я расскажу о видах депрессий позже.

Все это время я отчаянно пыталась купить кусок земли в Подмосковье. Я платила людям небольшие авансы, и дальше даже их не забирала. Мне было все равно. Это становилось навязчивой идей. Я хотела только этого: купить землю. И еще я караулила новости: ждала чего-то. Тревога моя искала себе футляр, чтобы туда заползти.

Короче, примерно 10 октября, поговорив с дочкой и вдруг заплакав, я получила от нее — что ты там сидишь, кому ты там сидишь? Ты же для себя переехала, ты никому не должна там жить.

После этого наша Ксюша собрала мне чемодан (я не могла шевелиться, меня била паника) — и я улетела в Россию. Я вернулась в нее 17 октября, без теплых вещей, без котов и без планов.

Там я пришла к еще одному специалисту. Меня тестировали три часа.

А идти я никуда не хотела. Ни к каким докторам. Все же хорошо! говорила я Маше, но она ругалась. Я отходила с собакой гулять, и через 15-20 минут начиналась очередная ПА. Они у меня с 2017 года, с момента переезда, выражаются в одном: я уверена, что горит дом, что я не вырубила плиту.

Атаки были такой силы, что мне требовалась бежать. А я не могла — хромала. Да что там, когда я не работала и не танцевала, у меня все время было ощущение падения в пропасть. Физического. Вот я крепко сижу на стуле, а на самом деле падаю. Вот я гуляю с Пухом, а у меня «дом горит». И надо бежать выключить все и тушить, а я хромаю (сильно). Так вот было почти каждый день. Это было ощущение полной потери контроля.

Итак, меня протестировали. Мне было очень сложно. Сложно доехать. Сложно найти. Сложно дойти. Сложно выполнять задания. Сложно потом выйти.

Вердикты были печальные: нет памяти, нет внимания, нет энергии, интеллекта тоже нет. Все показатели на нуле, кроме трех: силы воли, глазомера и скорости принятия решения. Когда я пошутила, что из меня получился бы тупой, но точный артиллерист, мой супервизор сказала- кажется, Юля, вы оживаете. Я пошутила впервые за несколько недель. Был ноябрь, три недели с момента приезда.

Диагноз: постковидная депрессия. Большой депрессивный эпизод (то есть длящийся несколько лет).

Эти психиатры были первыми, кто расспросил меня, чем я болела в декабре 2019 года после самолета, полного кашляющих китайцев. Болела я месяц, и тогда впервые просыпалась по утрам, не понимая, зачем жить дальше, если жить так тяжело. Я плакала тогда каждое утро. И мне все казалось желтым. Не спрашивайте, я не смогу объяснить.

Диагноз, связанный с ковидом, был неожиданным, но мне пояснили, что сейчас в протоколах лечениях постковидного синдрома идут антидепрессанты, так как после него спустя иногда много месяцев может развернуться депрессия.

Итак, я начала пить другой прописанный препарат, подобранный с учетом того, что я вожу машину и не могу прекращать работать. По-прежнему шла группа про замуж и боже, как же она меня спасала. Я получала в руки свою идентичность. Вообще все начинало возвращаться вместе с русским языком. Лечило все вокруг.

Депрессия постковида наложилась на эмигрантскую депрессию, думаю. А также на мой ПТСР: я его лечила почти год. И все вместе дало меня величайшей силы оцепенение, обессмысленность и высокую тревогу.

Антидепрессант убрал ощущение, что я падаю в пропасть.

Я пропустила его всего один раз, позавчера, и поняла, что все эти змеиные волны тревоги все еще рядом, подползают и накатывают, делая меня недееспособной, а все вокруг — нежизнеспособным. Я смотрю на собаку и кота и думаю, что они больны — вот как-то не так легли. Дочка уходит к себе, — это примерно 7 шагов от моего крыльца к ее, а я боюсь, что ее похитят.

Я перестаю понимать, как я могу ездить за рулем, ведь кругом так опасно. Я перестаю мочь встать со стула и надеть свитер, когда холодно. Чтобы налить себе чаю, я собираюсь час, ведь это сложно. Я так жила много-много месяцев, забыв про норму. Хорошо, что я забыла его выпить, а то бы думала, что я уже здорова.

Но в основном благодаря лечению я теперь двигаюсь так же, как прежде. Быстро и легко. Я не хромаю. Я не сразу это заметила, и оочень удивилась, ведь мой диагноз был потдвержден мрт.

Я танцую по 4-6 часов в день порой, то есть я физически окрепла, а это очень важно. Я пишу, веду, готовлю, мою посуду. Я отчетливо удивляюсь, что могу вымыть чашку и не лечь отдохнуть. С января 2020 у меня не было сил даже стоять. Я хорошо соображаю, ко мне вернулась моя фотографическая память, у меня есть силы встречаться (крайне редко пока) с кем-то.

Это, кстати, тоже было одним из симптомов: я не могла ни с кем общаться, кроме самых близких, не было сил. Я прекратила, в частности, блиц-приемы поэтому и очень аккуратно пока НЕ назначаю свои живые группы.

Не очень пока налажен сон, я либо просыпаюсь каждые два часа (нарушение срединной фазы сна), либо не сплю до утра. Но мне скоро на контрольное обследование, и я там на это пожалуюсь.

Недавний свеженький ковид был игрушечным по сравнению с тем, как я болела в 19 году. И я после него как-то ожила еще какой-то своей частью. Не знаю, почему.

Далее я расскажу про биомеханику депрессии.

Пока могу сказать одно: препарат или группа препаратов должны вам подойти. От них не должно быть:

• сонно
• возбужденно
• тревожно
• слезливо
• приглушенно или оглушенно
• не должен меняться аппетит — наступать жор или пропадать желание есть
• не должно пропадать или возрастать либидо
  и тд

При любом проявлении таких симптомов надо пожаловаться врачу и он сменит дозу/время приема/сочетание/препарат. Не мне сюда написать, а доктору сказать!

Правильно подобранный препарат «садится» от трех дней до пяти максимум. Потом должно стать лучше, а не хуже. Если вам не могут подобрать препарат после нескольких раз, ищите другого врача. Очный прием хорошо, но заочный тоже неплох.

Хорошо подобранный антидепрессант дает силы жить. И это его главное свойство. Вы становитесь нормальным человеком. Сон налаживают седативные, убирают тревогу, дереализацию и другие странные ощущение- нейролептики или антидепрессанты. Антидепрессанты новых поколений бывают с ноотропными свойствами, так как депрессия валит с ног всю когнитивку: память, внимание, интеллект. Мы тупеем и становимся неадекватными при депрессиях. Мне антидепрессанты дают эффект помытого ясного стекла.

Глицин, афобазол и тд не являются антидепрессантами. Это легкие седативные.

Не подбирайте препарат «как у подруги». Он может вам не подойти совершенно драматически, например, вы на нем начнете набирать вес (повторюсь, что хорошо подобранный препарат все улучшает, а не ухудшает).

Вообще это коварная болезнь. Она также может максироваться подо что угодно, под любую соматику, от гастрита до остеохондроза. Поэтому следует искать тех, кто разбирается. Хорошие доктора могут сидеть где угодно, от частных клиник до гос больниц. Ищите того, кто вам поможет. Я, к сожалению, не могу кого-то рекомендовать массово.

При каких симптомах следует показаться доктору? при любых, которые вас беспокоят. Этим занимаются психиатры, психотерапевты и неврологи/невропатологи. Прошу вас не задавать вопросы в стиле «а если у меня то и се». Несите этот вопрос не в интернет, а к доктору. Если у вас не депрессия, он выпишет вам витамины. Если вы на витаминах ухудшаетесь, ищите другого доктора. К антидепрессантам часто назначают анализы, витамины Д и прочее, особенно сейчас после пандемии. Кстати, она не кончилась и ковид — это депрессант. Все переболевшие в группе риска по развитию депрессии. В протоколы приема включен сейчас вопрос про ковид. Постковид сейчас является объектом клинического изучения, так как он дает порой симптомы не только депрессии, но и легкой деменции, к сожалению.

В следующем тексте я расскажу про биомеханику депрессии и немножко про ее виды — я не все знаю, так как не психиатр. Но я много брала у них супервизий, в частности у покойной Мочкиной (может, кто слышал). Она меня многому научила, но ставить этот диагноз и лечить я не умею и не имею права.

Я сейчас по прежнему курю, но пачку.

Одним из самых мучительных проявлений моего бессильного состояния в октябре и ноябре была неспособность по приходу домой с прогулки выключить маячки у Пуха на шлейке: надо было нажать дважды, и после первого раза они начинали мигать, а я плакать: я плохо выносила мигание и мне было туго нажимать. Мне казалось тогда, я никогда с этим не справлюсь. Вот что такое истощение, депрессия и прочие расстройства состояния.

Читать по теме

Я практикую метод достаточно хорошего решения уже очень давно. По тому, как я «держу» его в руках, я понимаю, сколько во мне тревоги. Итак, что это?

Это способность и привычка выбирать не идеальное, а самое функциональное и относительно подходящее в разных сферах жизни. Представьте себе, что перед вами стоит задача нанять себе помощника. Или выбрать пуховик. Или купить машину. Хочется идеального (всем хочется). А времени нет! Вы захлебываетесь в делах; зима на носу; вы привыкли все делать перфектно, как говорит одна моя клиентка.

По методу достаточно хорошего решения вы выбираете пару основных качеств, без которых никак. Все остальное объявляется несущественным.

Помощник: чтобы был доступен, мобилен, не путал и не опаздывал. Достаточно хорошим решением будет нанять, например, такого, который звезд с неба не хватает, и, возможно, с чем-то очень сложным не справится. Без английского и личного автомобиля. У меня, например, таким помощником является студент. Бесценное для меня качество – его доступность и скорость. Он ничего не путает и не опаздывает. Очень сложные вещи (переложить на него, например, организацию переезда) я не могу. И даже билеты мне спокойнее купить самой. Но я могу написать ему – у меня сломалась зарядка от ноута, это срочно, и получаю вопрос: ко скольки нужна новая? К 9 утра? ок. И привозит к 9.

Пуховик: легкий и прикрывающий попу. С капюшоном. Чем больше во мне тревоги, тем больше я буду загоняться по цвету и даже оттенкам.

Антрацитовый? Ооо, даааа. Или лучше черный? Или красный, ооо, дааа. Чем больше во мне тревоги, тем дольше я его покупаю, и задница мерзнет. Производитель. Рейтинг. Понты. Мягкий внутри капюшона.

Когда я применяю метод достаточно хорошего решения, я покупаю ровно по этим трем качествам: длинный, легкий, с капюшоном. А цвет, марка и фасон объявляются несущественными параметрами. Покупка пуховика в последний раз была спонтанной – попа очень мерзла, я зашла в лавку, углядела, померила, купила. 10 минут. Не канадиан гусь или как там. Ноу нейм. Внутри капюшона нет мягкой байки. Но ношу второй сезон без нареканий.

Машина. Случайно повезло, что это Мазда CX-5, спасибо моему брату. Но мы ее выбрали за три часа: в полдень приняли решение купить какую-нибудь машину, в три часа я сказала ей ок, он ее посмотрел, я перевела продавцу деньги.

Я не люблю мазды, но мне нужен был руль. Я бы не согласилась ни на шкоду, ни на рено, все остальное было достаточно хорошим решением. Представляете, как бы я до их пор ходила пешком, если бы хотела перфектно и мы стали искать Альфу Стелвио? Это мечта, идеал, но мне просто нужно было, чтобы машина нормально ездила. Запрос был: паркетник любого года на ходу, кроме шкоды и рено. Цвет? Я вас умоляю. Мне давно на это пофиг, я водитель, а не девочка.

Точно так же я покупаю. Писала в своей телеге вчера: на даче нет стаканов для виски, воды, лимонада. Я купила на Озоне 12 советских простых граненых, отдала 600 рублей.

Достаточно хорошее решение вступает в игру там, где надо решить простую функциональную задачу. Ездит? Греет? Налить в стакан можно? Отлично.

Помощник никогда не подводит, для многих сложных задач пока не дорос, но мы с ним работаем два года уже и я рада, что он есть. И потенциал в личного ассистента со временем есть. Отвечает «будет сделано» и делает.

Как только я выгораю, истощаюсь, тут же начинаю выбирать чайники по два часа, и от граненых морду кривить — подавай хрустальные, потому что в моей жизни как-то мало света и радости. Не путай хрен с трамвайной остановкой, Юля, говорю я себе. Когда не из чего пить, тебе нужен стакан, а не способ унять тревогу.

Читать по теме

«Ни один человек не пойдет в кабинет терапевта, если работают его адаптивные стратегии поведения. Терапия начинается тогда, когда они терпят крах«, — пишет Джеймс Холлис, известнейший юнгианский писхоаналитик.

Поэтому бывает так страшно пробовать новые тактики, использовать новые стратегии. «Как вы думаете, что будет, если вы сделаете по-другому» — говорит психолог.

…и ты говоришь — да вы что? как можно по-другому! Я же буду как дура, да меня тут же съедят! У меня ничего не получится! Нет-нет, это опасно. Я не буду даже пробовать.

Сидишь, ощущая себя дурой и психолога дураком, разве он не понимает, почему до этого я так не делала?

***

Потому что давным-давно, уже и не помню когда, пробовала- и потрепела такое поражение, так было больно, стыдно, страшно, что не буду повторять, ни за что.

И наступает тупик, и хочется плакать. То, что работало — по-прежнему работает, спасает от чего-то, но к чему-то другому, все более необходимому, не пускает.

А новое еще не знаешь, подведет наверняка, сработает ли, много риска, сердце замирает и паника, не на что опереться, все пугает.

А потом, через три дня, три недели, три месяца или три года, рискнешь, попробуешь, зажмурившись от страха, — и вдруг понимаешь, что теперь не больно, не стыдно и не страшно, что осталась жива и даже полна сил, потому что уже не маленькая, не испуганная, уже опираешься на свою взрослость, уже умеешь добыть из мира поддержку, уже земля прочно держит, а не уходит из-под ног.

И вдруг получилось: еще, может быть, не так, как хотелось, но уже всё начинает складываться по-другому, уже есть чему удивляться и даже немного радоваться.
Эти попытки требуют много мужества.

Юлия Рублева, психолог, 2021

Читать по теме