Я всегда ненавидела Мальвину. Потому что любила Буратино.

Как я его любила, это отдельная история, но это была страсть. Так вот, эта девочка с голубыми волосами и в панталонах казалась мне скучной и выспренной. Как он вообще мог с ней общаться! В ней же не было ничего живого!

И тут вдруг хлоп, и я обнаружила, что веду себя в точности как она. Видите ли, мне оказалась важна оборочка. На отношениях.

Буратино приходит, ставит грязные локти на мою белоснежную скатерть, быстро жрет и сматывается через забор. Потому что оттуда потянуло молодецким посвистом. У него там Карабас-Барабас недобритый и Лиса-Алиса интригует. Этот чертов Буратино, к которому у меня страсть, как бы не замечает мою скатерть и новую оборочку на моих белоснежных панталонах. А оборочка знатная! Выбирала долго.

Итак, он мимо оборочки, мимо салфеток, мимо моих заламываний рук, протянутых губ и влажного взгляда — шастает туда-сюда, заколебал. Заколебал также и Пьеро: «Пропала Мальвина, невеста моя!» Смахивает рукавами приборы со стола, консоме не есть — млеет от любви. Раздражает жутко. Цветы осыпаются, стихи идиотские. Таскается по пятам, заглядывает в протянутые не ему глаза и губы, бормочет и чахнет.

Артемона бесит Буратино, к Пьеро он относится как к мебели. «Дура, — ворчит этот пожилой пес, — для кого ты опять нарядилась? Чулки, говоришь? Буратино опять прискачет среди ночи, и вместо того, чтобы запереть его в чулане, ты накроешь стол, сядешь напротив и будешь думать, что ему важны твои оборочки и поцелуи! Дууура!»

…И тогда Мальвина, прижимая к губам и глазам выглаженный платочек, решила Буратину больше не пускать.
Нечего тут шляться!

Она пошла и закрыла ворота на запор. Надежно. Потом, то и дело промакивая платочком глаза, вернулась к столику в саду и стала расставлять приборы.

Пьеро бормочет вдалеке, Артемон спит, похрапывая, Мальвина тревожно прислушивается. Тишина. Мальвина чинно идет к забору и припадает глазом к щели — но никого не видно. Сумерки.

Какого черта он ни разу не похвалил ее голубые локоны, и чистую скатерть, и оборочки? Сам виноват, дурак. Не оценил. Дверь закрыта. Все. Я так больше не могу.

На пыльной дороге показывается Буратино. Он, насвистывая, несется прямо к воротам и колотит в них. Они закрыты. «Какого черта?!» — орет Буратино. По ту сторону забора Мальвина припадает к щели. «Не забудем, что мне важна оборочка» — шепчет Мальвина. Вдруг она отшатывается — Буратино просовывает в щель нос, едва не выткнув ей глаз. «Ты чего?» — грубо удивляется он. «Дурак!» — рыдает Мальвина и убегает в глубину сада.

Буратино тащит лесенку. Лезет. Усаживается сверху на заборе. «Ты ни разу не подарил мне цветов! Ты ни разу не сказал мне спасибо! Ты не любишь мою собаку! Ты не предлагаешь мне замуж! Ты несерьезно ко мне относишься! Ты ни разу не сводил меня в ресторан! Ни разу не сказал, что ты меня любишь! Ты грубый — убирайся вон!»

Буратино скатывается с лестницы.

Вечер перестал быть томным. Она только что пускала — а сейчас нет.

А он ничего такого не сделал!

А то, что она перечислила — это вообще что? Он первый раз об этом слышит! Он пьет в кабаке с Котом Базилио. «Идиот, — хрипит Кот, — тебе нравилось у нее жрать и ночевать? Надо было хвалить ее скатерть и чулки. Прежде чем их содрать. Ты дарил ей хоть раз цветы? Надо было дарить! Тот придурок вон вечно приносит ей с болота кувшинки! Бабам это важно! Ты хоть раз ей говорил, что она тебе нужна? Бабам это важно!»

Появляется Лиса-Алиса забрать пьяного Кота. «Дорогой, — мурлычет она и щекочет Буратино за ухом. — Женщинам нужны оборочки на отношениях! Ты думаешь, почему девочки так не любят гражданские браки? Потому что на этой схеме нет никаких оборочек. Все просто и грубо: ты живешь, я живу, мы трахаемся и завтракаем вместе. Скуучно девочкам! Им хочется быть невестами, хочется букетов и рассвета над морем. Ах, ты не понимаешь, зачем эта фигня нужна? Ты так не умеешь? Ну иди, кукуй перед забором».

Буратино плетется и кукует, с ностальгией вспоминая чулан. И чулки, чего уж там.

Ночь. Мальвина плачет в своей кружевной кроватке. Артемон гоняет мотыльков. Пьеро всхрапывает в плетеном кресле. Буратине холодно и голодно. Он пытается репетировать: «Мальвина, ты это… того… пусти, а? У тебя глаза красивые!» — вдруг осеняет его. Артемон за забором насмешливо шепчет: «Ты ей это на заборе напиши!» — «Я писать не умею» — хмуро говорит Буратино.

Утром на заборе красуется их совместное творчество: «У тибя глаза красивыи такии». Буратино смотрит в щелку и мрачно ждет, что будет. Пьеро нервно дергает волоски из бровей. Появляется Мальвина. Счастливо улыбается. Открывает ворота.

Буратино плетется мимо нее к белоснежному столику, плюхается на стул, ставит локти на скатерть и говорит: «Пожрать есть?»

У него ощущение гигантской проделанной работы. Теперь дадут пожрать? Мальвина огорченно всхлипывает. Пьеро хмыкает. Артемон тихо матюкается.

Буратины неисправимы, девушки. Их можно обучить насаживать оборочки на ваши отношения, но это не их профиль. Они неуклюже будут стараться и даже сведут вас в особый романтический ресторан, где будут мрачно гадать, сколько еще осталось сидеть при свечах. При свечах плохо видно ваше декольте.

Если хотите, можно пойти в ресторан с Пьеро, но мне лично хочется кинуть ему вазой в голову. Артемон будет ворчать, что вы не так держите спину. Где-то там болтается Арлекин, но вас не прельщают шуты.

Может, черт с ним, пусть усвистывает через забор, не заботясь о прощальном поцелуе? Если вам нравятся именно Буратины, наверное, придется засунуть свои вздохи о оборочках себе сами знаете куда и в который раз просто пожарить ему стейк с кровью . В конце концов от Карабаса вас спасет именно он. А к его 40-ка, нет, к 45-ти годам он научится подавать вам руку, когда вы будете выходить из машины. Так что вам будет чем заняться. Учить необучаемых Буратин — это очень мальвинье дело.